Коррупция, права ребенка

Сообщение опубликовал пользователь Рамиль Тугиев
28.06.2017 в 00:43

Уважаемая Оксана Викторовна!

Я являюсь отцом двух несовершеннолетних детей-  Тугиева Ильмира Рамилевича (11.11.2005 г.р.) и Тугиева Артура Рамилевича (20.06.2011 г.р.). Мой старший сын (Ильмир), в возрасте 4лет , был усыновлен мной. До этого он находился в нашей семье на опеке- взяли его из детской больницы (отказничка), когда ему было 1,5 месяца. Я полюбил этого ребенка всей душой, полностью справлялся и справляюсь с его воспитанием.  Ильмир занимает призовые места в школьных общероссийских  олимпиадах, имеет множество похвальных грамот из школы, посещает музыкальную школу, где так же получает благодарственные письма за успехи, занимается танцами и в составе коллектива участвует в  международных конкурсах. Помимо общеобразовательной и музыкальной школ, он занимается спортом-биатлоном.

 В 2010 году я женился на Макаровой Елене Игоревне 28.05.1991 г.р.  В совместном браке у нас и родился мой второй сын-Артур.  После его рождения, Макарова начала вести  себяпо хамски с моим старшим сыном, считая, что Ильмир человек второго сорта. Она всячески его обижала, запрещала братьям общаться и играть. В 2012 году мы переехали в 3-х комнатную квартиру, где я одну комнату обустроил под своих сыновей- вся мебель, ремонт, были индивидуально заказаны и сделаны,  тематически оформлены, куплено все нужное, начиная от  игрушек для младшего сына и заканчивая компьютером  для старшего сына.  Но даже в таких условиях Макарова находила причину как можно чаще спровадить  из дома моего старшего сына, пока я был на работе. На этой почве у нас начались ссоры с Макаровой.  Ильмир все чаще старался проводить время с братом, только тогда,  когда Макарова приводила Артура к моей маме (Макарова училась на очном отделении института и все время, что она была на учебе-по 4-6 часов в день,  Артур проводил у моей мамы Тугиевой Альфии Камилевны).   Даже когда я был дома, Макарова у меня на глазах старалась задеть Ильмира, старалась его оградить от  Артура, обосновывая это тем, что им не очем общаться и они не ровня. Меня это крайне возмущало и в конце 2012 года я был вынужден сменить работу на другую, с более гибким графиком, что бы проводить с детьми больше времени и не давать их в обиду, т.к. к тому времени агрессия Макаровой началась и к родному сыну, ввиду того что  он любил брата и с радостью с ним проводил время. Я пытался с ней разговаривать, но на мои доводы, что мы будем жить втроем и я не откажусь от Ильмира, как того требовала Макарова, она парировала словами -"Только через мой труп он будет жить с нами!". Мы приняли решение развестись. В феврале 2013 года мы развелись. Моему общению с нашим общим сыном, Макарова категорически препятствовала. Я был вынужден обратиться в городской суд г. Димитровграда, для установления порядка общения с Артуром. Решение, вынесенное судом, Макарова категорически игнорировала и каждую мою встречу с сыном сопровождали препятствия с ее стороны- меня, для проверки, задерживали возле подъезда  Макаровой сотрудники полиции, действуя по " анонимному"  заявлению;  за опоздание со встреч с сыном  на 2 минуты на меня тут же писались заявления во все органы полиции, прокуратуру и т.д.  Мой старший сын Ильмир получил сотрясение мозга в результате удара по голове, который нанесла Макарова в июне 2013 года, когда он пришел со мной на встречу к брату. ОПДН собрали документы по данному факту и передали в мировой суд г. Димитровграда, где судья 5 участка Голубева намерено не принимала заявлений и документы к разбирательству, по настаянию "сверху". Но главный сюрприз меня ждал в июле 2013 года, когда подходил мой отпуск на работе. Я собирался ехать к морю, куда планировал взять Артура ( по решению суда о моем общении с сыном, я имел  право забрать сына на 15 дней на время отпуска). И за 2 дня до отъезда, мне звонят судебные приставы и сообщают о том, что Макарова и мой сын уехали в г. Барнаул на постоянное место жительства. Это 3000 км от Димитровграда.

За 2,5 года с 2013 по 2015 я был в Барнауле 7 раз, из них мне удалось увидеть сына всего 2 раза, т.к. Макарова постоянно чинила препятствия, чему были свидетелями судебные приставы-исполнители по Ленинскому району г. Барнаул- у нее были справки о плохом здоровье Артура, причем справки были выписаны врачом не занимающегосяврачебной практикой, т.к. он только проходил обучение в образовательном учреждении  ( спасибо судебному приставу, который настоял на выяснении происхождения справки и  ее достоверности в детской поликлинике, т.к. описанные там симптомы у Артура  отсутствовали и ребенок был вполне здоров).  На каждое мое посещение Артура, Макарова писала заявления в различные инстанции на меня и мою семью- заявления писались и в опеку, и в полицию, далее были заявления в прокуратуру, ген. прокуратуру, народным депутатам и т.д. За 2,5 года, проверки в отношении моей матери и отца  проводились не менее 10 раз, т.к. все службы и инстанции были вынуждены реагировать на заявления от Макаровой, проверки по заявлениям со стороны родителей Макаровой , проводились 5 раз. Суть их заявлений и жалоб были связаны с работой моей матери и отца- они приемные родители, с многолетним стажем . У моей матери  безупречная репутация, она  социально активный человек, имеет множество наград за то, чем занимается. Отец- много лет работает в нефтедобывающей и перерабатывающей отрасли.

Заявления в отношении меня были чуть разнообразнее- меня с 2013 года называли наркоманом, алкоголиком,  в заявлениях в правоохранительные органы я описывался как рьяный проповедник ислама и открыто называли экстремистом. У меня 3 высших образования, я, работая с 18 лет, всегда имел положительные характеристики. Оправдываться и объяснять компетентным органам, что " я не такой, как говорит Макарова" мне всегда стыдно, как стыдно и моим родителям.  И делали они (Макарова и ее родители)  все это- обливая мою семью грязью, лишь за то, что я хотел видеть сына по установленным судом порядкам, даже с тем условием, что он живет в 3000 км от меня.

В 2015 году я был вынужден увидеть сожителя Макаровой -Боброва А.В., который лез ко мне с советами и разъясняя, как и на каких условиях я должен общаться сыном, повышал на меня голос и все это при Артуре.  В следующий мой приезд, Бобров открыто меня провоцировал, говорил, обидные для любого мужчины,  слова сексуального характера в мой адрес. Я стерпел обиду, т.к. держу себя в руках, к тому же рядом был Артур, который очень испугался агрессии Боброва. После моего полного игнорирования , Бобров сел в свою машину и уехал,  перед этим толкнув меня. Тому были свидетелями 2 судебных пристава-исполнителя, и мой адвокат. Однако на меня было написано заявление в полицию за нанесение телесных повреждений Боброву, т.к. через сутки  появилась экспертиза о том, что под глазом у него синяк (прошло ровно 24 часа).  Таким образом к семейному делу Макаровых в написании заявлений подключился ее сожитель.

На мои уговоры вести себя цивилизованно и не мешать мне общаться с сыном, Макарова и я проговорили около 3 часов в тот день, пока не было Боброва. Однако как только мы пришли к  решению, что я с сыном уедем на 15 дней в Димитровград, на тех условиях, что я оплачу ей и Боброву билеты на самолет, когда она прилетит за Артуром, она под предлогом того, что хочет переодеть Артура в шорты, кидает нашего сына в машину, к внезапно выехавшему из за угла, Боброву, и скрываются в неизвестном направлении. Артур перед этим, спросил у нее разрешения ехать ко мне 3 раза и она сказала, что отпускает его- ребенок очень обрадовался этому и не мог поверить. Как оказалось не зря. Этот спектакль с машиной и киданием ребенка в нее, было так же на глазах судебных приставов и адвоката. 

В декабре 2015 года, я уже не стал даже пытаться договориться с Макаровой, а просто пришел в детский сад с судебным приставом, откуда и забрал сына. Тот день то же сопряжен с приключениями- сначала Бобров пытался меня ударить электрошокером, потом меня пытались схватить его друзья, с которыми он приехал к саду, завершением  стала погоня за нами по г. Барнаулу. Свидетелей всему этому так же много- судебный пристав исполнитель, адвокат, сотрудник частной охраны, благодаря которому я скорее всего жив и здоров.

Я добросовестно хотел выполнять решение суда- был готов вернуть ребенка через 15 дней. Но по приезду был вынужден лечить ребенка- он плохо спал, был не ухожен, у него были глисты. Он категорически боялся купаться в ванной без трусиков. Спустя 3 дня, он начал рассказывать об издевательствах над ним в доме, где они жили с "мамой Леной" и "папой Лешей"-Артура били ремнем и ударяли руками по голове, ставили в угол на полдня, где он даже засыпал, за любую провинность ("когда чай капнет на пол", "когда он мешал "маме Лене" и "папе Леше" лежать вместе" ). Артур так же рассказывал, что Бобров ходил перед ним в голом виде, когда Макаровой не было дома и заставлял трогать его за "писю". Артур первое время меня часто спрашивал-не буду ли я делать как Леша, и каждый раз рассказывал жуткие вещи, от которых просто сердце сжимается. Когда я спросил, рассказывал ли он маме об этом, "она только Лешу своего любит, а меня не любит и не верит" -был ответ моего сына.  Психиатром Артуру было поставлено заключение- посттравматический шок.  10.12.2015 года я обратился по данным фактам в органы опеки и попечительства г. Димитровграда, ОПДН, представителю по правам ребенка г. Димитровграда.

Артур взял с меня слово, что я его не верну к Макаровой и Боброву. Жить он хотел только со мной. На тот момент я встречался с женщиной-Богдановой Эмилией Рустамовной. Я принял решение ехать с сыном к морю, так советовали врачи. За три дня до моего отъезда Богданову выгнали из дома и она стала слезно умолять взять ее с нами. В конце декабря мы уехали к морю. Жили мы в троем: я, Артур и Богданова. Первое время Богданова пыталась быть с Артуром мягкой, но потом начала все чаще его задевать, ругать, зачастую без причины. Я объяснил ей, что моя любовь к ней будет равноценна ее отношению к Артуру. Ее хватило не надолго, после чего я принял решение, что мы не можем с ней быть и нам надо расстаться, т.к. натерпевшись горя и сбежав от ненормального сожителя матери, Артур не должен попасть к злой сожительнице отца. Даже после всех разговоров и откровений Артура, свидетелем которых стала, Богданова не пыталась его жалеть, а после расстования своим долгом посчитала выступить в проходившем на тот момент судебном разбирательстве городским судом г. Димитровграда о мсене места жительства Артура, где сговорившись с Макаровой, выставляла меня в худшем свете, после чего место жетельство судом было определено с Макаровой. Суд не взял во внимание ни судебно-психиатрическую экспертизу ребенка, ни экспертизы меня, которые сам суд и назначал, не учел мнения органов опеки, а так же мнения представителя по правам ребенка. Суд решил вынести решение основываясь на слухах и показаниях двух сговорившихся женщин. Я так же предпологаю, что имел место факт коррупции, т.к. по другому это не объяснить. Богданова, именно после клеветы устроилась в службу судебных приставов, не имея юридического образования, а также отвратительные характеристики с предыдущего места работы. Данному назначению и трудоустройству, я предпологаю, посодействовал отец Макаровой- Макаров Игорь Анатольевич, имеющий связи в УФССП г. Димитровграда и Ульяновской области.По факту клеветы и ложного доноса я обратился в полицию г. Димитровграда, т.к. у меня есть телефонные записи Богдановой, где она говорит совершенно другие слова обо мне, нежели в зале суда. Так же изложенные ей не соответствуют правде и противоречат судебно -психиатрической экспертизам меня и ребенка. Но полиция не усматривает в ее деяниях состава преступления.

Еще в феврале 2016 года, мной было написано заявление  в полицию о фактах, которые чинил Бобров в отношении моего сына Артура. Артур к тому времени был морально готов рассказать и дать объяснения, что с ним происходило в Барнауле. Но следствие проходило не объективно- никак не рассматривались и не были учтены психолого-психиатрические экспертизы Артура, материалы проверки были формальными и не глубокими. Слова следователя г. Барнаула были -"нету тела-нету дела!"  Видимо надо было ребенка продолжать истязать или дождаться конкретных сексуально-насильственных действий, что бы проверка проводилась досконально,  и в полном объеме., когда есть "тело".  В г. Барнаул так же по всей видимости имел место факт коррупции, т.к. Бобров не стесняясь свидетелей заявлял, что он «хозяин Барнаула».

На данный момент ситуация такова-у судебных приставов г. Димитровграда я числюсь в должниках и нахожусь в розыске, хотя не скрывал и не скрываю своего местоположения. Судебными приставами периодически проводятся исполнительные действия (акты 10.10.2016г, 17.10.2016г, 15.05.2017г, 18.05.2016г, 05.06.2017г, 06.06.2017г.) и Артур всегда повторяет одно и тоже- он не хочет возвращаться к матери, его там обижали, он боится расправы от«дяди Леши», боится что его опять будут бить или убьют, просит оставить его в покое.  Макаровой написано заявление в службу судебных приставов о том, что при обнаружении ребенка насильно поместить его в приют, либо другое учреждение на усмотрение опеки пока она не приедет из Барнаула.  Ребенка, который получил психологическую травму живя с ней, она хочет довести до крайней степени отчаяния и окончательно разрушить психику. Я потратил огромные силы, что бы ребенок стал общителен, перестал вздрагивать от любого движения и звука, стал здоров (мой сын ни разу за 1,5 года не заболел, хотя у Макаровой сын постоянно был не здоров, что подтверждают записи в его медицинской книге). Артур посещает дошкольные заведения, занимается рукопашным боем, танцами.

Последняя встреча Артура с матерью состоялась 06.06.2017г.о чем оставлен акт исполнительных действий, в п. Новомихайловский Туапсинского района, куда мы приехали с сыном на отдых к морю.  Никакой жалости или теплых чувств к сыну Макарова не проявила, а напротив- после его слов, о том что он не хочет с ней ехать, схватила Артура за голову, перекрыв органы дыхания, и пыталась перекинуть через забор территории снимаего нами жилья, оставив царапины на ухе и синяк на щеке ребенка. Она не постеснялась так себя вести даже при присутствующих там людях-органах опеки г. Туапсе, судебных приставах Туапсинского района, сотрудниках ОПДН и участковом. Что могло произойти с ребенком в доме Макаровой без свидетелей мне страшно представить. Артур в очередной раз получил удар по своей детской психике, ему снова потребовалось наблюдение психолога, т.к. ребенок замыкается в себе при упоминании матери и жизни с ней.

Макарова в ноябре 2016года написала заявление в СК г. Димитровград о том, что я убил Артура. Чуть позже написала заявление о растлении мной моих сыновей. Мои сыновья-Артур и Ильмир прошли экспертизы. Далее она написала заявление о растлении мной приемных детей моих родителей. В очередной раз были пройдены все возможные экспертизы теперь уже детьми приемной семьи моих родителей. Детей, и маленьких -6 лет, и больших 18 лет осматривали гинекологи, хирурги, психологи, психиатры и др. Ни один факт указанный в заявлении Макаровой не был подтвержен, но ее никак не удается привлечь к ответственности за клевету, ложные доносы. Этому способствует ее папа-Макаров Игорь Анатольевич, который является бывшим высокопоставленным сотрудником УФСИН Ульяновской области. Все сотруднику МВД, при рассмотрении заявления не скрывая поясняют, что им приказано сверху (Ульяновска) не реагировать на мои заявления, а на заявления Макаровой реагировать незамедлительно. Таким образом, на меня было заведено уголовное дело по ст.330 УК РФ  «Самоуправство», т.к. я, якобы не исполняю решение суда, скрываюсь, чем наношу вред ребенку, не беря во внимание что ребенок САМ не хочет возвращаться к матери и вред ему нанесла и наносит она. Заместитель прокурора нашего города так же поясняет, что ему приказано «сверху» закрыть глаза на это незаконное обвинение. Все, абсолютно все правоохранительные органы нашего города, ссылаются на свое начальство из г. Ульяновска, которые диктуют план действий, который далек от законного. Неужели знакомства, личные отношения, взятки Макарова И.А. выше закона. Он не стесняясь подъезжает к дому моих родителей с действующими и бывшими сотрудниками УФСИН Ульяновской области, сотрудниками УФССП г. Ульяновска, сотрудниками МВД нашего города пытаясь запугать моих родителей. Он периодически поджидает приемных детей моих родителей, сначала предлагая вознаграждение, а потом угрожая и запугивая, для того, что бы они обратились в органы опеки и полицию для дачи ложных показаний и заявлений. По данному факту 20.01.2017 г.  мои родители обращались в полицию г Димитровграда.  Никакой ответственности не наступило.

Мою семью в социальных сетях открыто оскорбляют, призывают к расправе –«поджечь дом с приемными ублюдками», постоянно появляются посты с петициями, где придумываются все более и более ужасные истории обо мне и моей семье, на призыв о помощи и в ответ на заявления в полицию, где указаны ссылки сайтов, аккаунты людей, правоохранители разводят руками, поясняя что у них нет технического обеспечения для проведения проверки.

Моей матери звонят на телефон, пишут СМС, угрожая расправой –ответ правоохранителей опять о их ненадлежащем техническом оснащении и невозможности отыскать преступника.

Я исправно платил алименты всегда, однако перестал их платить с января 2016 года, и до настоящего времени, т.к. ребенок проживает со мной, тем не менее я оказался должен по алиментам более 100 000 рублей по решению Мелекесскогорайоного суда. Суд не учел, что ребенка я содержу самостоятельно, за все время Макарова никаким образом в жизни Артура не участвовала, денег на его содержание не тратила, игрушек, либо каких то других подарков не передавала. Деньги, которые я оказался должен пойдут на личное обогащение Макаровой и на ребенка использованы не будут.

Мной подано заявление в городской суд г. Димитровграда о невозможности исполнения решения суда о передаче ребенка матери, однако боюсь, что опять будут иметь место связи и «мохнатая рука».

Я добропорядочный гражданин, не нарушавший закона. Моя семья занимается воспитанием приемных детей уже 15 лет, имеет множество наград, является «гордостью земли Ульяновской», призером семьи года несколько лет подряд. Но в то же время, мы не можем найти поддержки, понимания и справедливости. Помогите пожалуйста, спасите нас от беззакония и безразличия. Я прошу не за себя. Я прошу за сына.